«Домострой. Типами культурной изменчивости, помимо развития, являются
- Размер: 9.4 Mегабайта
- Количество слайдов: 20
Описание презентации Презентация moskva tretiy rim по слайдам
Вместе с закатом Киевской Руси закончился первый цивилизационный период в развитии русской культуры, и с середины XIII в. в ее истории начался процесс становления и развития великорусской народности и ее духовных характеристик. Это был период формирования централизованного государства, его внутренней консолидации и укрепления международных позиций. В результате сложного и противоречивого взаимодействия этнического, исторического, политического и культурного факторов сложился новый этнокультурный комплекс, центром которого стали Северо-Восточная Русь и Москва. Естественным образом сложилась новая этнокультурная общность - великороссы, т. е. новая народность со специфическими чертами духовности и менталитета. После монгольского нашествия политика правящих кругов Руси была направлена на сохранение русской православной самобытности перед лицом внешних угроз и культурных экспансий. Это не привело к полной изоляции страны, она продолжала испытывать влияние как Востока, так и Запада, сохраняя при этом духовные связи с православными народами. В таких условиях произошло становление собственно русского культурного архетипа, получившего название Московской Руси.
Рим Константинополь Москва. На рубеже XV – XVI в. В России появляется политическая теория «Москва - третий Рим», обосновывавшая всемирно-историческое значение столицы Русского государства Москвы как политического и церковного центра.
Она была изложена в посланиях Филофея Псковского. Суть теории сводится к тому, что после падения Рима и Константинополя истинная вера сохранилась только в Московской державе, поэтому отныне и до «скончания мира» Москва — третий Рим. Согласно этой теории Русь является исторической наследницей и приемницей исторической миссии первого и второго Рима, а русский народ избран Богом. Теория Филофея «Москва – третий Рим» определяла духовное и историческое предназначение России в контексте всей мировой истории. Эти идеи Филофея дают доступное объяснение возвышения Москвы, а также предрекают ей мессианскую роль в будущем.
Необходимо отметить, что идеи Филофея объединили в себе элементы весьма распространенной в христианских странах так называемой теории «Длящегося Рима» , согласно которой история Римской империи будет продолжаться вечно. Стремление заявить и подчеркнуть свою идентичность с Римской державой прослеживается в общественно-политической мысли разных стран восточной и западной Европы. Теория Филофея «Москва – третий Рим» несет в себе две основные идеи: 1) миссионерскую (автор призывает Московского государя обратить в христианство все языческие народы в его царстве) 2) церковную (князь должен принять на себя управление церковными делами).
Таким образом, в теории «Москва – третий Рим» выражена великодержавная идея русского народа, а также идея богоизбранности русского народа. Идеология «Москва – третий Рим» оказала существенное влияние на последующее развитие государственных форм самодержавия в России.
Темами публицистических посланий, отражающими общественное развитие, стали вопросы о власти царя и вообще об устройстве Русского государства. Ведущим направлением общественно-политической мысли XIV- XV вв. , отразившейся в летописях и других литературных произведениях, была выраженная в религиозной форме идея общерусского единства и сильной княжеской власти в союзе с церковью. Это была феодальная идеология по своему классово-политическому содержанию, выражавшая прогрессивное в то время движение к созданию единой феодальной монархии. С наибольшей силой эта идеология развивалась в произведениях московской общественно-политической мысли.
В конце 40 — начале 50 -х годов XVI в. пишет свои челобитные Ивану IV И. С. Пересветов (возможно, вымышленная личность). Для изложения своих взглядов Пересветов пользуется своеобразным литературным приемом. Он рисует несуществовавшего идеального монарха — Махмет-Салтана турецкого, который, сосредоточив в своих руках всю власть, сумел установить в своем государстве справедливые отношения и твердый правопорядок.
Яростный спор по этим же проблемам мы наблюдаем в знаменитой переписке (1564 -1577) Ивана Грозного с князем Андреем Курбским — одним из его сторонников в 50 -е годы. Бежав с началом опричнины за рубеж, Курбский прислал царю послание, обвиняя его в тирании и жестокости. Грозный ответил. Вся переписка составляет два послания царя и три князя, которым был написан также памфлет «История о великом князе Московском» . Таким образом, Курбский выступал за монархию, но ограниченную. Царь Иван же истинной монархией считал только монархию с неограниченной властью. Это он и доказывал — в данном случае с пером в руках. Аргументами служат прежде всего факты из прежней истории, согласно которым «самодержавство» существует в Русской земле «божиим соизволением» .
Борьба с церковью нашла свое выражение в таком публицистическом сочинении, как «Беседа Валаамских старцев» (сер. XVI в.). Автор — сторонник сильной церковной власти — выступает против попыток духовенства вмешиваться в государственное управление и против монастырей, захватывающих черные крестьянские земли. Главное его требование — полное уничтожение монастырского землевладения.
Большая часть грандиозных рукописных историко-литературных трудов связана с деятельностью митрополита Макария. Им и его сотрудниками к 1554 г. были созданы «Великие Четьи Минеи» — 12 -томное собрание всех книг, «чтомых» на Руси: житий и поучений, византийских законов и памятников церковного права, повестей и сказаний. Произведения были распределены по тем дням, в которые их рекомендовалось читать
Другим крупным сочинением стала «Книга степенная царского родословия» . Степенная книга располагает повествование по «степеням» . Каждой степени соответствует правление князя (от Владимира до Ивана IV) и митрополита. Этим подчеркивалась идея единства царской и церковной власти.
В середине XVI в. летописцами был подготовлен новый летописный свод, получивший название Никоновской летописи (так как один из списков принадлежал в XVII в. патриарху Никону). Никоновская летопись вобрала в себя весь предшествующий летописный материал от начала Руси до конца 50 -х годов XVI в. Замечательной чертой этого свода является наличие в нем некоторых данных, относящихся в основном к древнему периоду русской истории, которые не встречаются в других летописях. Авторы Никоновской летописи сделали также попытку не простого изложения материала, а объяснения тех или иных событий.
В 70 -х годах XVI в. было закончено составление иллюстрированной всемирной истории — Лицевого летописного свода. Он представлял собой 12 фолиантов, из которых до нас дошли 10. В лицевом своде всемирная история излагается как смена великих царств — Древнееврейского, Вавилонского, Персидского, Александра Македонского, Римского, Византийского. Закономерным итогом этого процесса представляется образование Русского государства.
Летописи XVI в. представлены также и локальными сочинениями. Например, «Летописец начала царства» описывает первые годы правления Ивана Грозного. В 60 -х годах составляется «История о Казанском царстве» , которая доказывала историческую справедливость завоевания Казанского ханства. К концу XVI в. относится и одна из редакций «Сказания о начале Москвы»
К литературе бытового жанра относится такое оригинальное произведение, как «Домострой» , автором которого, вероятно, был протопоп Сильвестр. «Домострой» означает «домоводство» , поэтому в нем можно найти самые различные советы и наставления: как воспитывать детей и обращаться с женой, хранить запасы и просушивать белье, когда покупать товары на рынке и как принимать гостей. Наставления, вместе с тем, освящаются авторитетом бога и священного писания.
Таким образом, период XIII-XVII веков - это время складывания великорусского этноса и его основных стереотипов в сознании, самоопределения русской церкви, обретения ею своего места на культурной карте мира. Стремление к единству, к объединению народа, возникшее в период сложной межконфессиональной обстановки на Руси – центральный элемент русского самосознания, который был дополнен непокорностью тем, кто хотел посягнуть на независимость народа; преданностью царю (отцу семьи для народа по «Домострою»); верностью высшим нравственным идеалам. Все эти элементы самосознания позволяли народу самоидентифицировать себя как русскому, а самосознание определило дальнейший ход российской истории.
И крестьяне . Характерно использование методов внеэкономического принуждения, соединение верховной власти с землевладением. С точки зрения марксистской теории феодализм - общественно-экономическая формация , приходящая на смену рабовладельческой и предшествующая капиталистической .
См.также
Примечания
Wikimedia Foundation . 2010 .
Смотреть что такое "Феодальная монархия" в других словарях:
Феодальная монархия форма правления, при которой в экономике преобладает сельскохозяйственное производство, господствует натуральное хозяйство, существует две основных социальных группы: феодалы и крестьяне. Характерно использование методов… … Википедия
Период ослабления центральной власти в феодальных государствах в силу разной по своей продолжительности и эффекту децентрализации, обусловленной усилением крупных феодалов в условиях сеньориальной организации труда и воинской повинности. Новые… … Википедия
Пётр I Великий, 1 й император Всероссийский Формы правления, по … Википедия
Средневековая Франция Франция в период Средневековья. Этот период в истории Франции начинается в 476 году. Конец этого периода в российской историографии обычно датируется 1640 годом (начало Английской буржуазной революции), что во Франции почти… … Википедия
Феодальная раздробленность период ослабления центральной власти в феодальных государствах в силу разной по своей продолжительности и эффекту децентрализации, обусловленной усилением крупных феодалов в условиях сеньориальной системы организации… … Википедия
МОНАРХИЯ - (от греч. monarchos = monos – один archos – правитель) – форма правления, при которой государственная власть принадлежит одному лицу, занимающему должность монарха (напр., царь, король, шах, эмир, кайзер) в порядке престолонаследия. Различают… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике
Феодальная реакция и контрреформация в Европе - Предпосылки контрреформации Несмотря на то, что феодализму в Европе в XVI в. были нанесены мощные удары, силы феодальной реакции были ещё очень значительны и феодальный строй на изжил себя. Поэтому после первых доражений, понесённых от буржуазной … Всемирная история. Энциклопедия
- (англ. Anglo Norman Monarchy) или ранненормандский период период в истории Англии, начавшийся после нормандского завоевания в 1066 году. Обычно англонормандский период ограничивают временем правления королей Нормандской династии… … Википедия
Формы правления, политические режимы и системы Анархия Аристократия Бюрократия Геронтократия Демархия Демократия Имитационная демократия Либеральная демократия Представит … Википедия
Формы правления, политические режимы и системы Анархия Аристократия Бюрократия Геронтократия Демархия Демократия Имитационная демократия Либеральная демокр … Википедия
Книги
- Феодальная монархия во Франции и в Англии X-XIII веков , Ш. Пти-Дютайи. Книга крупного французского историка Ш. -Э. Пти-Дютайи (1868 1947 гг.) посвящена развитию королевской власти в двух государствах средневековья, Франции и Англии, в эпоху, когда Западная…
- Феодальная монархия во Франции и в Англии X-XIII в. , Пти-Дютайи Шарль. Автор вскрывает особенности и различие обеих монархий и вместе с тем показывает сходство и заимствование в области законодательства и администрации`с одного берега Ламанша на другой`. Но…
2.1. «Домострой» попа Сильвестра
Положительное отношение к капиталу со стороны власть имущих и влиятельных слоев вообще, начавшееся еще в Киевской Руси, продолжалось и в Московской Руси. Здесь первоначальное предрасположение к активности торгового капитала скоро превращается в апологию большой домашней экономии, т.е. в апологию боярского быта, в восхваление боярской вотчины. Зажиточные классы Московской Руси откровенно проповедуют постепенное накопление и обогащение. Оно ярко вылилось в ряде характерных памятников. Впереди других – ценный памятник 16 века, знаменитый «Домострой», сочинение московского протопопа Сильвестра. В этом характерном произведении, как в зеркале, вполне отразились мировоззрение 16 века и та типичная классовая идеология боярства, которая выражала интересы и стремления важнейшего класса Московской Руси, класса крупных землевладельцев.
Экономическая политика «Домостроя» не сложна. Мелочные подробности, касающиеся домашнего обихода, затрагивают всю обыденную жизнь богатого домоводства. Тут и правила «благорассудливого и подрядливого жития» членов семьи и прислуги, указания на порядок подавания кушаний и сохранения посуды и платья, запасов и проч. Главнейшие принципы – экономия, запасливость и бережливость. Расходы должны сообразоваться со средствами, «всякому человеку, богату и убогу, рассудити себя и сметити». Без этого – «великое бесчестие», «укоризна» и «поношение». Главное заведывание домом лежит на хозяйке, заботливой и неустанной руководительнице дома.
В «Домострой» включена особая, последняя глава, называемая Малым Домостроем, заключающая наставление Сильвестра своему сыну Анфиму. Это, по-видимому, единственная подлинная часть сочинения самого попа Сильвестра, остальное же – компиляция, составленная для богатого новгородского дома 15 или 16 веков. По своему характеру «Домострой» ближе всего подходит к средневековому французскому «домострою» - «Наставление французского буржуа сыну». «Домострой» - памятник замкнутого домашнего хозяйства. Он вообще не знает народного хозяйства как целого. Материальный быт подданных составлял тогда еще одну из ветвей личного хозяйства властителя, который, по примеру всех средневековых князей, рассматривает страну как свое личное имение. Поэтому «Домострой» мог представлять собой только свод правил домашней экономии, принципы которой, как принципы частного хозяйства, антагонистичны общественно-хозяйственным интересам. Вместе с тем «Домострой» дает нам картину большого замкнутого и самодовлеющего полуфеодального хозяйства, в котором уже в значительной мере развиты потребности. Каким был в эту эпоху мелкое крестьянское хозяйство – из этого памятника не видно. «Домострой» вообще не знает крестьянства; правила его не пригодны для деревенского хозяйства, а лишь для домоводства «избранных», для крупного землевладельца. Только князь да большой боярин, имеющий чревоугодливое настроение будущего крепостника, «отец» больших владений и множества домочадцев, мог почерпнуть мудрость из поучения московского протопопа. «Домострой» - типичное выражение классовой идеологии русского средневекового землевладельца.
По своему содержанию и по характеру изложения «Домострой» - простая сводка практических рецептов и не лишенных лукавства советов, проникнутых духом мелочного скопидомства и тревожной подозрительности, которые доверительно излагает близким людям в минуту откровенности ловкий эксплуататор, представитель эпохи первоначального накопления. Чисто хозяйственные вопросы занимают в «Домострое» 23 главы третьей части – «о строении домовом», что составляет около одной трети всей книги.
«Домострой» не стар: древнейший список его первой части, по данным палеографии, относится к первой половине 16 века, и только вторая написана, возможно, столетием раньше. На то же указывают его тенденции: «Домострой» верен своей эпохе – он бюрократичен и буржуазен. Его первая половина составлена, как то видно из указаний специалиста-исследователя, в начале 16 века или в конце 15 века и притом ярым сторонником усиления царской власти Московского государства; вторая писана не позже 15 века богатым новгородцем, променявшим тревожную вольность вечевика на сытое спокойствие царского холопа. Судя по значительному числу списков, московская знать зачитывалась «Домостроем», но в петербургскую эпоху он был уже совершенно забыт. Вновь этот памятник стал известен со времени его первого напечатывания, т.е. с 1840-х годов, после чего «Домострой» несколько раз переиздавался.
Итак, «Домострой» - типичный образчик московского самодержавия и всех тенденций допетровской Руси, принципиально чуждавшихся стремлений к политической свободе и всякой гражданственности.
«Образ воспитания, - как говорит Флетчер 5 , - чуждый всякого основательного образования и гражданственности и признаваемый властями самым лучшим для государства и вполне согласным с образом правления», наложил на все свою неизгладимую печаль, усиливая вместе с тем и контраст с Западом. И действительно, в ту эпоху, когда смелая мысль европейца уже формулировала высокий социальный идеал, в то время, когда на Западе становились ходовыми многие из боевых девизов и тезисов современности, наши «лучшие люди» благоговейно твердили сомнительные положения убогой и лицемерной мудрости раболепствующих подъячих.
Итак, «Домострой» - памятник переходной эпохи. Его, конечно, нельзя назвать «памятником экономической идеологии городского ремесленного хозяйства», как то неправильно делает профессор М.Н. Покровский 6 ; это сочинение излагает идеологию руководителя большого натурального хозяйства, из замкнутого, ойкосного превращающегося в торгово-промышленное, что представляло собой первую арену для накопления торгового капитала. Сильвестр – прямой предшественник будущих русских меркантилистов, он идеолог сельского крупного землевладения, уже тяготеющего к рынку, где реализуются его «избытки». Первоначальное накопление, с которого начинается развитие первых этапов торгового капитала, с этого времени внедряется в толщу и ход русской жизни.
2.2. Теория Третьего Рима Филарета и националистическая реакция: зарождение меркантилизма
Как уже было сказано, «Домострой» устанавливал только идеологию отдельного изолированного феодально-боярского хозяйства, но еще не возвышался до понимания общенациональных и общегосударственных задач. По мере роста и усиления московского государства новые, уже национальные задачи, выдвигаются также, тем более, что по сути они представляли собою только расширение пределов хозяйственной единицы: от вотчины боярина до вотчины великокняжеской, царской, в которой принципы управления и психология осознания были одинаковы. Великий князь московский, а затем и царь всея Руси рассматривал себя как личного владельца своей земли, своей вотчины. Появляется и укрепляется идея центральной исторической власти и исторической миссии, занесенная византийцами, прибывшими с царевною Палеолог, ставшей женою царя Иоанна III . Нарождавшаяся монархия стремилась победить своих феодальных соперников, укрепиться на зажиточной массе, прообразе европейской буржуазии, и создать свою экономическую и политическую идеологию.
Это отразилось в анонимных сказаниях XV века «О царстве Вавилонском» и «О белом клобуке», куда был вложен глубокий для тогдашнего времени историко-философский смысл. Здесь не только осознавалась государственность, но российская государственность возвеличивалась, идеализировалась и доводилась до степени мировой исторической величины, имеющей свои высшие задачи. Последняя явилась в результате падения в конце XV века Константинополя, некогда мирового центра и вместе с тем главного очага восточной церкви. С переходом в Москву религиозного центра естественно возникала мысль о преемственности политической, а, следовательно, и о наследовании Москвой от Византии мирового господства. Эта мысль легла в основу целого ряда новых идей историко-философского и притом ультра-националистического характера, а получила литературное выражение в посланиях монарха старца Филофея, изложившего целую историко-философскую теорию о Москве как о «Третьем Риме». Старец Филофей – крупная историческая личность, выступившая в русской истории в самом начале XVI века. Старец Филофей был отшельником – монахом псковского Елеазарова монастыря, развившим в определенной и уверенной форме идею панруссизма и богоизбранничества России. Эти воззрения изложены в трех его посланиях – вообще же он писал много и охотно, - адресованных к великому князю московскому Василию Ивановичу, к важному псковскому дьяку Мисюре-Мунехину и к московскому царю Иоанну IV (Грозному). Названные послания, в настоящее время опубликованные, были написаны старцем Филофеем с целью заступиться за своих земляком-псковичей, утративших в 1510 году свою политическую самостоятельность. Былой вольный и торговой город, имевший, как и Новгород, независимую республиканскую физиономию, теперь угнетали московские наместники, централисты – бюрократы. Послание Филофея к дьяку Мисюре - Мунехину имело, между прочим, целью высказаться против «еретиков» - астрологов, или «звездочетов», и против латитян вообще, а также заступиться за православие, которого Филофей считал себя верным хранителем. Филофей полагает, что судьбы и людей, и народов определяются и направляются промыслом божиим, источником мировой правды на земле согласно промыслу божию и по предуказаниям пророчеств (Даниила и др.) пал старый Рим, великий центр первой мировой империи. Рим впал в ересь Аполлинария и служил литургию на опресноках, т.е. изменил ортодоксальной церкви. «Второй Рим», Византия или Константинополь, тоже не удержал заветов религии: он изменил православию на 8-м Соборе и заключил унию с латинянами. В результате и Втором Рим пал и «сделался достоянием внуков Агари». Остается невредимою только славная соборная церковь Успения божьей матери в Москве, богоспасаемого града «все новой и велико Руси». Это и есть Третий и последний Рим, «третье и неразрушимое царство Рамейское». Третий Рим – русская святыня, сияющая во всей вселенной своим благочестием, более ярким, чем солнце. Третий Рим есть последний центр в историческом бытии человечества. Четвертому Риму не бывать. В последовательном ходе исторической жизни народов все православные христианские царства пали и слились в одно царство русское, последнее мировое царство, за которым по кончине мира и наступит вечное царство Христа. Так впервые была сформулирована идея мирового призвания России, предуказания промыслом божием будущего русской церкви и русского государства. Эта идея мирового величия русского царства выражена в следующих словах: «Во всей поднебесной – единый христианский царь и браздодержатель и божиих святых. Единая святая вселенская апостольская церковь вместо римской и константинопольской находится в богоспасенном граде Москве».
Эта формула получила весьма широкое распространение. Москва называется Третьим Римом во всех важнейших тогдашних актах: и в грамоте об учреждении в России патриаршества, и в послании первого московского патриарха Иова к грузинскому царю Александру, и в ряде других. Идея Третьего Рима уже создает определенное направление и намечает определенную программу, даже более – она обязывает.
Старец Филофей в своем послании, адресованном великому князю московскому Василию Ивановичу, указывает на всемирный характер его власти. «Да весть твоя держава, благочестивый царю, яко вся царство православные христианские веры снидошася в твое едино царство, один ты во всей поднебесной христианам царь». Но эта чрезвычайная миссия московского царя должна протекать в условиях суровой нравственности. «Подобает тебе, царю, - говорит далее Филофей, - сие держати со страхом божиим. Убойся бога, давшего ти сия: не уповай на злато, на богатство, на славу; вся сия здесь собрана и земли здесь останутся». Москва, по мысли Филофея, - последняя в истории человечества мировая монархия. С этой идеей, даже, вернее, с этой теорией в Москве очень носились. Она была важна как яркий симптом осознания государственности, как первый росток национального чувства.
2.3.Первый теоретик бюрократического монархизма Иван Пересветов, идеолог поместного дворянства
О Пересветове существует предположение, что он мифическая собирательная личность, но если он реально существовал, то это был выходец из Литвы, много путешествовавший и писавший. Во всяком случае то, что называлось «Иванец Семенов сын Пересветов» - это типичный выразитель идей и интересов дворянства, т.е. экономически мелкого и среднего землевладения. Последнее тесно связано с самодержавием, которое в ту эпоху покоится на служилом дворянстве и естественно борется с своими политическими ограничителями, т.е. с боярами. Отсюда пламенная ненависть идеолога дворянства Пересветова к боярству.
Свои идеи Пересветов изложил в ряде сочинений, из которых наиболее ценно «Сказания о царе Константине». Здесь автор восхваляет Восток и видит поучительный образец политической мудрости на Востоке. Его герой – турецкий султан. Бояре и вельможи, по Пересветову, всегда «сидели яко змии» и держались на многочисленном холопстве. Если, по мнению Пересветова, освободить кабальных, то тем самым можно ослабить и самих бояр. Т.о. он противник рабства, считая, что «человек может быть рабом только богу». При свободе, по его мнению, проявляется личное мужество, качество столь необходимое «для защиты государства».
В эпоху Пересветова хозяйственный кризис разорял бояр, и на Руси шла естественная борьба за рабочие руки. Вельможам, между тем, платили землей, а не жалованьем. А назревший последовательный бюрократический централизм требовал уплаты за труд жалованьем, а не землей. Этим жалованьем должны были возмещать заслуги, а не происхождение. Всему этому боярство не соответствовало. «Вельмож, - говорит Пересветов, - много, но пользы мало». Таких, по мнению его, подобает «огнем жещи и иные лютые смерти давати, чтобы зла не множилось». Наш проповедник монархии, поддерживаемые мелким дворянством, не оставил после себя продуманной и законченной теории абсолютизма, которую мы видим у Жана Бодэна. Он невыгодно отличается от своего европейского собрата, который понимает, что самодержавие может стать источником порабощения и принижения страны, и знает пределы самодержавной власти. Его монарх повинуется «законам природы», обеспечивающим его подданным «естественную свободу». Такая система, по его мнению, есть королевская монархия. Отсутствие же у поданных свободы распоряжения своею личностью и имуществом – это другая система устройства восточной монархии, имеющаяся в древней Персии и Московии. Наиболее низкую и отрицательную форму мы имеем в третьей системе, системе тиранической монархии. Здесь просто попираются все законы. Помощником монарха в деле управления страной является религия, но она часто расходится с правдой, а правда – поясняет Пересветов – «выше веры». Таковая идеология московского публициста, не ведающего, что на Западе ядро его идей развивается в теорию ограничения самодержавной власти.
3. СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РУССКОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ
Для истории
развития русской экономической мысли
характерны следующие специфические
особенности. Во-первых, большинству
работ русских экономистов в высокой
мере присущ дух социал - экономического
реформаторства. Это объясняется как
внутренними условиями развития страны,
так и сильным влиянием марксизма на все
течения русской экономической мысли
начиная со второй половины девятнадцатого
века.
Во-вторых, для большинства
экономистов России особое значение
имеет крестьянский вопрос и весь комплекс
связанных с этим социально-экономических
проблем.
В-третьих, в российской
экономической мысли всегда большое
значение придавалось общественному
сознанию, этике, активной роли политики,
другими словами, внеэкономическим
факторам. Можно назвать ряд российских
традиций и особенностей, которые лучше
помогут понять специфику русской
экономической мысли. Хорошо известно,
что в России, в отличие от Центральной
и Западной Европы, не получило юридического
закрепления римское право собственности,
опирающееся на хорошо организованную
базу юридических уложений. Именно там
многовековая культура частной
собственности развила такое качество
экономической личности, как хозяйственный
индивидуализм и экономический рационализм.
В России же на протяжении многих веков
хозяйство было основано не на частной
собственности, а на своеобразном
сочетании общинного пользования землей
и власти государства, выступающего в
роли высшего собственника. Это оказало
существенное влияние на отношение к
институту частной собственности, наложив
на него соответствующий нравственно-этический
отпечаток. Русскому человеку свойственно
убеждение, что «человек выше принципа
собственности». Не случайно в русском
менталитете идею «естественного права»,
которая является основой западноевропейской
цивилизации, заменяли идеалы добродетели,
справедливости и правды. Это определяет
русскую социальную мораль и экономическое
поведение. И потому явление «кающегося
дворянства» - особенность чисто русская.
Еще одна российская традиция - склонность
к утопическому мышлению, стремление
мыслить не реалиями, а образами желаемого
будущего. С этим же связана традиция
полагаться на «авось», неприязнь к
точным расчетам, строгой деловой
организации. Характерной чертой русского
менталитета является также стремление
к соборности (добровольному объединению
людей для общих действий независимо от
имущественного и сословного неравенства)
и солидарности, которые реализуются в
коллективных формах труда и владения
собственностью.
Что касается
хозяйственных российских традиций, то
несмотря на их многообразие, они на
протяжении веков складывались вокруг
двух осевых линий: традиции огосударствления
и традиции общинности. Централизованное
регулирование и социальные гарантии -
таковы наиболее важные формы их
проявлений. Что касается традиций
мелкого и среднего предпринимательства,
то в дореволюционной России как
общенародная традиция они только
зарождалась. Зато крупное предпринимательство
- существовало издревле и тяготело оно
с самого начала к казне - княжеской, а
затем и государственной.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, отставание социального развития России от Западной Европы сказывалось и на развитии ее экономической мысли, хотя стоит отметить, что этот разрыв постепенно сокращался. Так, идеи меркантилизма, формировавшегося на Западе с 15 века, стали распространяться в России только в середине 17 века, в царствование Алексея Михайловича. Проводником их был А. Ордин – Нащокин. Однако концепция меркантилизма не стала в России господствующей в силу незначительной роли внешней торговли в ее народном хозяйстве.
Изменения в экономической жизни становящегося единого централизованного государства - Московской Руси - вызвали, как бывает всегда и повсюду, двоякое отношение: одна часть населения приветствовала новшества, ведшие к сближению с новизною и в конечном итоге с Западом; другие порицали новое и стремились к удержанию старой жизни, к возврату к ней, словом к старым формам. Рационалистические секты – ересь стригольников и ересь жидовствующих, а позднее идейная позиция «заволжских старцев» стоит инок Вассиан Косой (князь Василий Иванович) Патрикеев, ученик Нила Сорского и единомышленник просвещенного Максима Грека. Он стоял за секуляризацию монастырского имущества и требовал гуманного отношения к инакомыслящим. За исправление книг он был осужден в 1531 г. и сослан в монастырь. Иную позицию держит более многочисленный консервативный лагерь, так называемые «иосифляне» во главе с митрополитом Даниилом и Иосифом Волоцким, к которым идеологически примыкает и «Домострой» попа Сильвестра.
Уникальный памятник культуры остался современникам от жителей древней Руси. Составленная в 16 веке книга была единственно правильным руководством не только для тех, кто строит дом. Её принимали за основу в вопросах и ведения хозяйства. Что такое «Домострой», чем он был для наших предков и какого его значение для историков? Попробуем разобраться.
Энциклопедия древней Руси
«Домострой» - это свод правил и советов на каждый день. Он объединил в себе духовное и мирское. Не зря стала первой «Энциклопедией домашнего хозяйства» - вот что такое «Домострой».
Некоторые иностранцы ошибочно уверены, что содержание «Домостроя» знают все без исключения жители России.
Появление «Домостроя»
В 16 веке возрастало количество рукописных книг. Они были очень ценными. Вместо пергамента с успехом начала использоваться бумага, которую доставляли в Россию из Европы. Поэтому создание «Домостроя» могло быть как в рукописном виде, так и в печатном. Некоторые исследователи сообщают о двух версиях старинной энциклопедии. Одна из них имеет очень древний слог, строгая, но правильная и мудрая. А вторая напичкана жесткими и странными порядками.
Появился «Домострой» (год создания доподлинно не известен) в первой половине 16 века в Великом Новгороде.
Предшественниками были такие славянские сборники с поучениями и рекомендациями, как «Златоуст», «Измарагд», «Златая цепь».
В «Домострое» все ранее напечатанные знания и нормы были обобщены. Исследуя «Поучение» Мономаха, можно найти много общего в правилах нравственного поведения разных эпох.
Кому принадлежит авторство?
Мнения о создателях уникальной энциклопедии расходятся. Одни исследователи уверены, что автор «Домостроя» - это духовник Ивана Грозного - протопоп Сильвестр. Он создавал книгу для наставления царя. Другие считают, что Сильвестр всего лишь переписал «Домострой» в середине 16 века.
Стоит изучить содержание этой книги по домохозяйству, чтобы понять, к чему она обязывала и почему так была почитаема церковью. Если взять за основу творение Сильвестра, то оно имеет предисловие, послание от сына к отцу и почти 70 (точнее 67) глав. Их воссоединили в основные разделы, посвященные духовному, мирскому, семье, приготовлению пищи.
Практически все главы имеют тесную связь с христианскими правилами и заповедями. После «наказа отца сыну» следующая же глава рассказывает о том, как христианам правильно верить в Святую Троицу и Пречистую Богородицу. В ней сказано, как поклоняться святым мощам и святым силам.
Огромное значение в книге уделяется почитанию царя и всякого властителя, что объединяло значимость для народа церкви и правителя.
Наставление отца к сыну
Хотелось бы ознакомиться с книгой «Домострой», краткое содержание которой описано выше, чуть подробнее.
Особое место занимает важнейшее наставление «Домостроя» - заповедь отца. Обращаясь к сыну, он в первую очередь благословляет его. Далее он наставляет сына, его жену и детей жить по христианским законам, с правдой и чистой совестью, веруя и соблюдая заповеди божьи. Отец отдает эти строчки своему сыну и его домочадцам и подчеркивает: "если писание сие не примете, то будете сами за себя отвечать в Судный день".
В него вложена величавость, мудрость и гордость. Такие наставления были бы актуальны в любое время. Ведь все родители желают своим чадам добра, хотят видеть их честными, милосердными и достойными людьми. Современная молодежь зачастую не слышит подобных фраз от своих отцов и матерей. А «Домострой», год создания которого выпал на период особого почитания Бога, ставил все на свои места. Это закон, который следует исполнять, и точка. Его не подвергали сомнению. Он расставлял всех членов семьи на свои «ступеньки», определял отношения между ними и, самое важное, объединял их. Вот что такое «Домострой».
Почитание и повиновение отцу и матери
Детям строго-настрого запрещается ругаться со своими родителями, оскорблять их и осуждать. Вее поручения нужно выполнять беспрекословно, не обсуждая сказанное родителями.
Все чада должны любить отца и мать, слушаться их, чтить их старость и повиноваться им во всем. Тех, кто ослушается, ждет проклятие и отлучение от церкви. А детям, воздающим отцу и матери послушание, бояться нечего - они проживут в благости и без напасти.
Глава наполнена мудростью, уважением к личности. Она напоминает о неразрывности будущего и прошлого, о том, что почитание родителей - это сила всего общества. К сожалению, это не пропагандируется сейчас как истина и норма. Родители потеряли авторитет для своих детей.
О рукоделии
В те далекие времена честный труд почитался очень высоко. Поэтому правила «Домостроя» коснулись добросовестного и качественного исполнения любой работы.
Осуждению предавались те, кто врет, работает нечестно, крадет, не делает добро на благо общества. Пред началом всякого дела требовалось перекреститься и попросить благословения у Господа, трижды поклониться до земли святым. Всякое рукоделие (приготовление еды, заготовка запасов, ремесленничество) надобно начинать с чистых мыслей и вымытых рук.
Все, что сделано с чистыми мыслями и желанием, будет приносить пользу людям. Разве можно с этим поспорить?..
Запрет «Домостроя»
С приходом новой власти в 1917 году этот свод правил был отменен и даже запрещен. Конечно, это было связано с тем, что революционеры выступали против религиозной пропаганды и всего, что с этим связано. Поэтому «Домострой» не мог быть одобрен новым правительством. Борьба с самодержавием и крепостничеством (поддерживаемыми церковью) запрещала упоминание о религии и православии.
В любой литературе авторы того времени доводили до читателя идею атеизма. Конечно, книга с поучениями о почитании священников и монахов, отцов своих духовных, служении царю и всяким властителям не могла быть разрешена ни в коем случае.
Такая борьба с религией в течение многих десятилетий не сказалась благоприятно на нравственности современного общества.
Воспитательное значение
Несмотря на упоминание в книге таких слов, как «страшный суд», «бес», "лукавый", все эти заповеди могли бы и сейчас стать неплохим руководством к повседневным действиям. Учитывая тот факт, что для современных жителей России «законы не писаны», опираться на свод общепринятых правил не представляется возможным.
Манеры поведения вырабатываются, исходя из норм морали, которые закладывают родители, школа, общество. Не всегда этому уделяют должное внимание. Не говоря уже о том, чтобы какие-либо правила принимались всеми для ежедневного использования. Церковь перестала настолько серьезно восприниматься людьми, чтобы почитать все божественные заповеди.
Сейчас многие труды переосмысливаются и обретают новый смысл. Труды, которые отвергались, осуждались, признаются гениальными и талантливыми. «Домострой» - это одно из таких уникальных творений, несущих для современной семьи, подрастающего поколения и всех людей немало ценных практических советов на каждый день. Основная идея книги - это воспитание детей с самых первых дней, направление ребенка на добрые дела и проявление добра во всех своих поступках. Не этого ли сейчас так не хватает в нашем обществе, полном лжи, лицемерия, зависти, злости и агрессии?
Историческое значение
Благодаря появлению этой книги мы сегодня можем получить сведения о быте и жизни людей того времени. «Домострой» был написан для широкого круга читателей, для людей разного социального статуса.
Это руководство для военных, дьяков, служилых и всех горожан, которые имеют семью, создают свой очаг. Независимо от того, отражает ли книга реальную жизнь или является правилом для создания идеальной жизни, она имеет огромное историческое значение для ныне живущих людей в России. Исследователи изучают по ней досуг, культурную и интеллектуальную жизнь населения Руси в 16 веке. Хотя в то время как таковых развлечений вообще не существовало, поскольку любые развлечения церковь осуждала и запрещала. Что такое «Домострой» для историков? Это важная информация о частной жизни, семейных ценностях, религиозных правилах, традициях и законах повседневности в русской семье того времени.
В издательстве «Царский Дом» вышла книга «Домострой - Великая книга Великой страны» . В качестве послесловия в ней был опубликован очерк нашего постоянного автора - историка Леонида Болотина. Данный очерк можно рассматривать как возражение на эссе Виктора Аксючица «Впадение в смуту и выход из нее. Царь Иоанн Грозный и иосифлянство».
Шестнадцатое столетие по праву можно и нужно назвать Золотым веком Русской Национальной Литературы. О Русской Литературе как о явлении принято говорить в смысле произведений исключительно художественных - стихотворений, поэм, повестей, романов, рассказов, басен, трагедий, комедий - о чтении несомненно полезном, поучительном, с большим воспитательным значением, но вместе с тем и развлекательном, увлекательном, возбуждающем читательскую фантазию и воображение. Но одним ли этим ограничена жизнь слов, сначала начертанных рукою, а потом типографскими литерами распространенных по мiру?
Говоря о слове, в особенности о слове литературном, нужно всегда помнить, что в глубине своей природы каждое живое человеческое слово в крайней малости, но прямо уподоблено Слову-Богу - Господу нашему Иисусу Христу, поскольку наша человеческая словесность , в отличие от безсловесного мiра, и есть одно из главных выражения того, что человек создан по образу и подобию Божию (Быт. 1, 27). Святой Праведный Иоанн Кронштадтский так свидетельствовал о связи Бога-Слова со словами человеческой речи: «Ощущая в себе теплоту и свое дыхание, вспоминай о Слове Божием как Лице; изрекая слово, вспоминай о Слове Божием Личном и Живом; а действуя своим умом, вспоминай о великом Уме - Боге, от Которого всякий ум и всё, что ни есть премудро сотворенного» . Именно потому живое человеческое слово так выразительно - помимо звуков и прямого мысленного значения слово каким-то чудесным, сверхъестественным способом несет в себе и зрительный образ.
К сожалению, большинство сугубо светских исследователей Русской Национальной Литературы XVI века, совершенно искренне выражая любовь и уважение к нашему письменному наследию той поры, все же не могут избежать взгляда сверху вниз , точки зрения будто бы с «высоты» безусловно великих творений Русской Литературы века XIX-го. Многие учёные рассматривают давний период как своеобразное «детство» отечественной словесности. Такое высокомерное умиление, душевный снисходительный взгляд на произведения XVI-го столетия как на могильные плиты, на литературные памятники чреват искажением реальной перспективы, умалением подлинного духовного достоинства родной речи, бытие которой лежит вне «закономерностей» примитивного эволюционизма, прогресса. Многие духовные вершины, достигнутые Русской Национальной Литературой в XVI веке, так и не были больше покорены в последующие столетия .
В XVII веке уже усиливаются тенденции к упрощенному подражанию инославным зарубежным образцам, в первую очередь польским (через Малороссию), но и немецким, английским, латинским тоже. Тогда же в отечественную литературу, с одной стороны, проникает европейское «карнавальное» (по М.Бахтину) смехачество, смехотворчество, ерничание, с другой же стороны, велеречивая манерность, стилистическая избыточность или казенная косность, бездушность. Цивилизационная подражательность ещё больше усиливается в XVIII столетии за счет умаления национальной самобытности в нашей литературе, поэтому по некоторым духовным и национальным показателям можно говорить отнюдь не о «прогрессе», а о деградации в отечественной словесности.
Что понуждает нас смотреть на литературное наследие XVI века не сверху вниз , а снизу вверх ? Такая точка зрения оказывается более научной, методологически точной, поскольку она вскрывает достоверные, глубинные смыслы старинных произведений Русского Слова.
Возведение новых - более мощных и протяженных краснокирпичных стен и башен Московского Кремля при Великом Князе Иоанне Васильевиче в 1485-1495 годах знаменовало собою принципиально новый этап государственного строительства России, которая на дальних окраинах обретала свои чёткие границы и возвышала над всеми удельными градами единый Стольный центр. Новые Кремлевские бастионы стали своеобразной архитектурной иконой духовной ограды всего Русского Государства как Нового Иерусалима. Уже под этой могучей защитой бурно развивается в XVI веке общенациональная Русская Литература, многообразные произведения которой также являются составными частями державного строительства и самобытного созидания жизненного, духовного строя русского человека.
Русский литературный XVI век начинается с «Просветителя» Преподобного Иосифа Волоцкого, произведения, которое высвобождало православный русский дух и ум из пленения жидовской ересью. В те же годы Святитель Спиридон-Савва пишет Великому Князю Иоанну Васильевичу «Послание о Мономаховом Венце», в котором содержится предание о происхождении Великого Князя Рюрика от Пруса - сродника («брата») Римского Императора Августа Цезаря.
В 1516-1522 годах ученик и родственник Преподобного Иосифа (Санина) - Преподобный Досифей (Топорков) Волоцкий, опираясь на богатую библиотеку Волоколамского монастыря, создает первый «Русский Хронограф», в котором Всемiрная История впервые описана с полноправным включением в неё событий Истории Русской.
В 1523-1524 годах инок Спасо-Елиазарова монастыря Преподобный Филофей Псковский в послании дьяку Мисюрю Мунехину впервые излагает свое духовное прозрение: Москва - Третий Рим.
При Великом Князе Василии Иоанновиче стараниями Святителя Даниила Московского в 1526-1530 годах создается монументальный летописный свод , который потом получил обиходное научное наименование «Никоновская Летопись», данное по владельцу рукописи Патриарху Никону. Для создания этого свода в Москву из разных городов и монастырей Руси свозились древние списки общерусских и удельных летописей, документов, повестей и сказаний о чтимых иконах, Святых и героях. Из этого многообразного материала митрополичьими писцами воедино сводилась Русская Старина от своих начал до 1520-х годов. Восстанавливалась, вновь вплеталась в единую канву Русская История, растрепанная на отдельные пряди сначала удельщиной, а потом и татарщиной.
В 1529 году в Новгороде Архиепископ Макарий (Леонтьев) начинает собирать первоначальный вариант русских Великих Четий Миней, где в годичном круге в единые томы собирались Жития Святых, сказания об иконах, повести из общецерковной истории, поучительные слова и множество других духовных произведений, которые в совокупности составили первую русскую церковную энциклопедию. Став Митрополитом Московским, Святитель Макарий создает более обширные Кремлевские Великие Четьи Минеи.
Духовное книжное строительство Святителя Макария Московского увенчалось созданием «Степенной Книги Царского Родословия» и многотомного «Царского Лицевого Летописного Свода», окончательное оформление которого завершилось уже после смерти Святителя Макария его учеником Святителем Афанасием Московским - Духовником Святого Благоверного Царя-Великомученика Иоанна. В этой духовно-просветительской, энциклопедической деятельности Святителя Макария совершился творческий синтез древней Новгородской и сравнительно «молодой» Московской литературных школ.
Именно на этой восхитительной по своей универсальности базе и на трудах Преподобного Максима Грека возросло уникальное во всей мiровой письменности многообразное литературное и Богослужебное творчество Святого Великомученика Царя Иоанна Васильевича Грозного, во иноках Ионы, в котором осмысление значения Царства и Церкви в Божественном Домостроительстве достигло небывалых доселе вершин Богословской и державной мысли.
В этом великолепном литературном созвездии XVI столетия книга, называемая «Домострой», на первый взгляд, занимает довольно скромное, частное место.
Само церковнославянское слово «домострой» является прямым подобием греческого слова «экономия», или в церковной традиции - «икономия». В церковной литературе встречается выражение «домостроительное Богословие», которое, во-первых, относится к догматическому Богословию Пресвятой Троицы, а во-вторых, к вопросам сотворения Богом-Словом Вселенной и человека, к самому устроению мiра (Ин. 1, 1-18).
Но ещё задолго до Рождества Христова промыслительно в греческом языке, в греческой философии шел процесс формирования тонких умозрительных, обобщающих понятий, которые потом стали совершенным инструментом Христианского Богословия. Античное любомудрие сформировало и понятия «экономия», «экономика», которые, с одной стороны, обозначали самые широкие принципы разумного хозяйствования в масштабах государства, в масштабах полиса, а с другой стороны, рассматривали частные вопросы собственно домоводства.
Обдуманному домовладению и домоводству посвящены многие гекзаметры в гомеровской «Одиссее». О практичном хозяйствовании подробно писал в «Трудах и днях» Гесиод. Внимание правильному домашнему устройству уделял и древнегреческий драматург Еврипид.
Великий Афинский мудрец Сократ считал, что домашнее хозяйство, как и управление государством, должно входить в круг обязательных предметов философского образования . Ученик Сократа философ и полководец Ксенофонт написал диалог «Экономия», название которого так и переводится на русский язык «Домострой». В «Домострое» Ксенофонта философ Сократ в своей неповторимой диалектической манере на многих исторических примерах и собственном житейском опыте убедительно доказывает важность и необходимость повседневного осмысления текущих хозяйственных проблем:
«Я заметил как-то, что от одного и того же занятия одни бывают чрезвычайно бедны, другие чрезвычайно богаты. Это меня страшно удивило, и я решил, что стоит посмотреть, в чем тут дело. Я стал наблюдать и нашел, что это вполне естественно: кто занимается делом кое-как, тот, я видел, терпит убыток; а кто с напряженным вниманием заботится о нем, тот исполняет его и скорее, и легче, и прибыльнее. Если ты захочешь поучиться у них, и если Бог не будет против тебя, то, думаю, и ты станешь оборотливым человеком» .
Знаменательно, что Сократ, будучи в языческой среде стихийным (не по Священному Писанию) апофатическим Богословом, верующим в Бога Неведомого, в Единого Бога-Творца, указывает собеседнику на важность мистического фактора, Божественного благоволения для прибыльного дела.
Известен трактат «Домострой» и у другого великого античного философа - Аристотеля, правда, на русский язык он чаще переводится как «Экономика». Есть и глава в Аристотелевой «Политии» - «Экономия». Несмотря на иную традицию перевода этих названий, от этого не меняется их домостроительная суть. Экономические трактаты Ксенофонта и Аристотеля позже были переведены самим Цицероном на латынь и пользовались успехом у древнеримских читателей, их неоднократно цитировали Вергилий, Теофраст, Филодем.
Уже в пору Христианства в Царьграде, в Ромейской Империи был создан целый ряд произведений как о широких проблемах экономики, так и о домашнем хозяйствовании и семейном устройстве уже в связи с христианским благочестием. Благоразумному и богобоязненному хозяйствованию, домоводству были посвящены и многие западноевропейские средневековые трактаты, опирающиеся на традицию Ксенофонта, Аристотеля, других античных писателей.
Русский же «Домострой» имел своих духовных предшественников в отечественной литературе. В первую очередь нужно назвать «Изборник 1074 года» Великого Князя Святослава и совершенно оригинальное, великолепное, непревзойденное произведение русской дидактической литературы - «Поучение Великого Князя Владимiра Мономаха своим детям», составленное Русским Государем в начале XII столетия.
Российские историки литературы, изучавшие около сорока рукописей, как озаглавленных наименованием «Домострой», так и содержащих общие с «Домостроем» тексты, полагают, что в основу наиболее цельной Сильвестровой редакции «Домостроя» середины XVI века легли не дошедшие до нас произведения новгородской и московской книжности XV-го - первой половины XVI-го веков, посвященные православному домоводству, в написании которых принимали участие как лица духовные, так и грамотные мiряне, напрямую знакомые с древнейшими литературными традициями, восходящими как к античному Ксенофонтову «Домострою», так и к древним царьградским уже православным протографам. Таким образом, Русский «Домострой» оказывается вчиненным в круг мiровой философской, экономической и дидактической литературы.
Но при всем многообразии источников Русского «Домостроя» - он является совершенно оригинальным, самостоятельным произведением Русской Национальной Литературы середины XVI века, исполненным как державным Богословием именно той поры, Богословием нового государственного созидания, так и живой, обиходной русской речью и народной мудростью.
Русский «Домострой» в трудах отечественных историков нашей литературы подчеркнуто характеризуется как произведение светское, в котором духовная составляющая имеет лишь подчиненное, служебное значение. Такая, по нашему разумению, ошибочная оценка связана с тем, что поучения «Домостроя» обращены к мiрянину, а значительная часть текста связана с описанием бытового уклада. Но такая оценка, если так можно выразиться, «механическая», «количественная», не учитывает стратегический смысл, высший идеал этого уникального сугубо духовного произведения, действительно выходящего за типологические жанровые ряды собственно церковной литературы.
Отношение к духовной составляющей Русского «Домостроя» как к чему-то извне привнесенному, дополнительному не позволяет увидеть авторский творческий синтез, в результате которого всё мiрское, бытовое, житейское в данном произведении полностью подчинено высотам Православного Русского духа... Здесь Русский дух, здесь Русью пахнет! И в первую очередь, отнюдь не пряными соленьями, пивом, хлебной опарой, капустными щами, луком и сытой отрыжкой, а ладаном, воском, елеем, чистым духом Великого Поста и Пасхальной Радости, легким молитвенным дыханием Святой Руси!
Полное название произведения: «Книга глаголемая Домострой, имеет в себе вещи полезны, поучение и наказание всякому християнину - мужу, и жене, и чадом, и рабом, и рабыням », - уже указывает на вероисповедное достоинство читателя, к которому обращен трактат. Поучения и наказы даются не только хозяину дома или отцу большого семейства вообще, а «всякому христианину».
Духовному целеуказанию «всякому христианину» соответствует ряд первоначальных глав «Домостроя». Первая глава является строгим наставительным благословением отца большого семейства взрослому сыну, его жене, их чадам и домочадцам. Сам стиль, форма благословения напоминает в жанровом отношении и молитву, читаемую на исповеди, и государственную присягу, и юридический договор, и духовное завещание, и выше - Библейский Завет: «Благословляю аз, грешный имярек , и поучаю, и наказую, и вразумляю сына своего имярек , и его жену...» Создатель «Домостроя» мыслит масштабно, государственно, он создает близкий по смыслу к духовному канону образец для широкого, повсеместного, многократного употребления. Отсюда чеканная строгость формулировок и эти «имярек».
Благословляющий духовно обязывает благословляемых послушанием данному наказу наивысшей инстанцией: «ответ дадите в день Страшного суда». Благословение напоминает домашнюю, больше - родовую присягу , которая предполагается и для последующих поколений наследников. Тут сразу усматривается иерархический уровень, отнюдь не сводимый к пособию по домоводству. Духовная цель этой книги, которая должна стать родовой, передаваемой от отца к сыну, от сына к внукам, от внуков к правнукам, неизмеримо выше: выстроить на многие поколения вперед русское семейное бытие по наивысшему христианскому идеалу.
Русская Литература XI-XVI веков в своих изобразительных и композиционно-смысловых приемах во многом опиралась на каноны иконографии. Масштабы фигур, предметов, событий, их местоположение в православной иконе соответствовали их значимости в духовной иерархии. Так и тут в центре - в начале текста, над входом в литературное пространство - Бог, Божественное, церковное, вероисповедное изображается крупно и категорично, а бытовое, земное, материальное - по степени их смысловой значимости. Но даже самые мелкие третьестепенные детали прорисованы четко и просто - без эмоциональной экспрессии, динамизма, в духовной простоте, созерцательным взглядом. Детали подчинены Богослужению в самом широком смысле этого понятия как целомудренного человеческого бытия.
На уподобление книги «Домострой» документам государственного достоинства указывает следующая краткая главка: «Како християном веровати во Святую Троицу и Пречистую Богородицу и Кресту Христову и Святым Небесным Силам и всем Святым и честным и Святым Мощем и поклонятись им».
Все важнейшие государственные документы, грамоты Державно-Церковных Соборов и Государевой Думы, летописи в XV-XVII столетиях начинались с духовных зачинов, которые светские историки древнерусских источников называют условным термином «Богословие». В своих разборах светские ученые, как правило, ограничиваются этим определением, не вдаваясь в содержание таких духовных зачинов, считая их чем-то формальным и потому не заслуживающим специального внимания. Однако внимательное рассмотрение государственных грамот XVI-XVII веков показывает, что их «Богословия» неизменно сосредотачивают внимание на православном исповедании Пресвятой Троицы, на Божественности человеческой природы Иисуса Христа, на исповедании Приснодевы Марии именно Богородицей, на почитании Креста, Святых икон и Святых Мощей.
Объясняется это двумя основными причинами.
Во-первых, державным отсечением от последствий ереси жидовствующих, адепты которой отвергали и Пресвятую Троицу, и Божественность Иисуса Христа, и подлинное достоинство Богоматери и глумливо насмехались над почитанием Креста Христова, Святых икон и Святых мощей.
Во-вторых, начиная с захвата крестоносцами в начале XIII столетия Царьграда и со времен Святого Благоверного Великого Князя Александра Невского, Святой Руси извне угрожала католическая экспансия с последующим искажением догмата о Пресвятой Троице, нарушением Её нераздельности и равночестности католическим введением в исповедание «филиокве». Не случайно герой Невской битвы в 1242 году вышел на Чудское ледовое сражение против католических рыцарей-крестоносцев с девизом: «За Святую Троицу!»
В русле таких державных грамот и автор «Домостроя» снабжает аналогичным зачином-Богословием и данный наставительный текст. Как Русское Царство в своих грамотах свидетельствовало, что оно во Вселенском масштабе является хранителем, державным оплотом Православия, так и каждая русская семья в своей малой мере должна стать хранительницей отеческой веры, её православных догматов: «Подобает убо всякому християнину ведати, како по Бозе жити в православной вере християньстей: первое убо от всея души веровати во Отца и Сына и Святаго Духа - в неразделную Троицу, и воплощению Господа нашего Исуса Христа, Сына Божия, веруй и рождьшую Его Матерь Богородицу нарицай, Кресту же Христову с верою покланяйся, яко на том всем человеком спасение содела Господь. И понеж иконе же Христове и Пречистой Матере Его и Святым Небесным Бесплотным силам и всем Святым честь воздай, яко Сам Любовь».
Так догматическое Божественное домостроительство Пресвятой Троицы определяется мерилом и для семейного бытия, и для домашнего быта, для домоводства. Православный квасной патриотизм Руси тут противостоит опресночному космополитизму католического Запада.
Целый ряд последующих глав - 3-6, 8-15, 22-25 можно назвать своеобразным домашним Церковным Уставом. Их названия говорят сами за себя: «Како Таинам Божиим причащатися и веровати воскресению мертвых, и Страшнаго Суда чаяти и касатися всякои Святыни», «Како любити Бога от всея душа, тако же брата своего и страх Божии имети и память смертную», «Како святительскии чин почитати, тако же и священническии чин и мнишескии» и так далее.
Особое место в ряду этого «церковно-уставного» раздела занимает седьмая глава: «Како Царя и князя чтити и повиноватися во всем и всякому властелю покарятися и правдою служити им во всем, к большим и к меншим, и скорбным и маломощным ко всякому человеку какову быти, и себе о сем внимати».
Здесь вновь подчеркивается, что бытие русской семьи отнюдь не частное, индивидуалистическое, замкнутое на себе существование - это неотъемлемая часть государственной жизни Святой Руси, семья - основа, опора Русской Державы.
Автор «Домостроя» призывает к самому благоговейному отношению к Помазаннику Божию: «Царя боися и служи ему верою и всегда о нем Бога моли и ложно отнюд не глаголи пред ним, но с покорением истину отвещаи ему яко Самому Богу , и во всем повинуися ему аще земному Царю правдою служиши и боишися его тако научишися и Небеснаго Царя боятися».
И в последующих главах неоднократно поминается о необходимости послушания Царю, о духовной обязанности верноподданных молиться о Царе-Государе, о Царице и об Их Чадах-Наследниках.
Государственное достоинство главы семейства и его супруги многократно подчеркивается тем, что в «Домострое» Сильвестровой редакции они более ста тридцати раз называются «государем», «государыней» и по отношению к ним употребляются производные от этих слов. Ведь для всех домашних они не просто хозяева, владельцы имущества, старшие, но покровители, учителя и судии, наказующие, милующие и жалующие. В ярких картинах Русского «Домостроя» обнаруживает себя святорусская патриархальная традиция древнейших времен от былинного Святого Князя Владимира Красного Солнышка.
Таким образом, составитель «Домостроя» всесторонне изображает русскую патриархальную семью не только как Малую Церковь , что является общим положением в Священном Предании, но и как Малое Царство .
В свете патриархальной традиции высвечена весьма важная духовно-идеологическая стратегема «Домостроя» - отечество. Для автора первичность от ца, то есть того, от кого все происходят и физически, и юридически, и духовно, несомненна. Писатель специально не отстаивает очевидную для него и его читателей истину. Домостроительное Богословие Пресвятой Троицы - Сын Божий, от От ца рожденный, Дух Святый, от От ца исходящий, - просто исключало саму возможность иного взгляда на отца семейства, семью и общество в целом. Позитивистская и потом материалистическая, а по сути богоборческая басня о первичности «матриархата» была просто неведома людям той эпохи. Первостепенным иерархическим достоинством отца и отцовства проникнут весь текст «Домостроя» от начала до конца. Вот духовная, родовая основа и русского патернализма, и русского патриотизма.
В наше время, когда в Кодексе о семье, в других законах многократно говорится о материнстве, о «материнском капитале». Об отцовстве упоминается лишь один-два раза и, «естественно», на втором месте после материнства. Это свидетельство глубочайшей духовной болезни современного общества. И в ближайшие годы исцеления этого недуга в масштабах страны не предвидится. Но современные православные христиане должны помнить о семейном идеале, основанном как на Священном Писании и Священном Предании, так и на патриархальной древнерусской традиции. Без глубокого почитания отцовства и через него Отечества невозможно и возрождение духовного патриотизма, жертвенного патриотизма, принципиально отличающегося от «патриотизма» корпоративного, основанного на служении личным и корпоративным интересам, на эгоистической любви к себе в родной земле: тут и «патриотизм» кошки, и «патриотизм» криминального пахана, и последнее убежище негодяя.
«Домострой» ничуть не унижает, не умаляет значение матерей и жен, как это пытались представить многие российские писатели уже в XIX столетии. Но христианская семья, как первоначальная скрепа Православного Царства, немыслима без почитания Отечества, отцовства, мужества в его истинном жертвенном достоинстве. Жертвенное служение отца - государя домовладения состоит в высшей ответственности перед Богом служить делу не только личного спасения души для Жизни Вечной, но всемерно способствовать спасению душ жены, детей и всех домочадцев в Царствии Небесном.
В одной из редакций «Домостроя» в предисловии говорится: «...В сей книге изнаидеши наказ от некоего о мирском строении, как жить православным христианином в миру с женами и с детьми, и с домочадцы, и их наказывать (наставлять) и учить, и страхом спасать, и грозою претить (защищать), и во всяких делах их беречь в душевных и телесных чистым быть, и во всем самому стражу над ними быть, и о них печься как о своем уде (члене тела). Господь рек: будете обои в плоть едину. Апостол рек: если страждет един уд, то все с ним страждут. Так же и ты не о себе едином пекись, но и о жене, и о детях своих и о прочих, и о последних домочадцах. Все ибо есть связаны единою верою к Богу: и с добрым сим прилежанием имей любовь ко всем по Бозе живущим, и око сердечное (имей), взирающее к Богу. И будешь сосуд избран, не себя единого несущего к Богу, но многих. И услышишь: добрый раб, верный будешь в радости Господа своего» .
Закон Царский, по Писанию: возлюби ближнего твоего, как себя самого (Иак. 2, 8).
В пору прикровенного отхода от марксистско-ленинской - разрушительной для государства - коммунистической «догматики» в идеологии социалистического «государства» (в кавычках, потому что без Государя) стало декларироваться, что семья есть основная, базисная ячейка общества и «государства». Лукавый прием официальной идеологии «развитого социализма», однако, не решал глубинных противоречий между безбожным мiровоззрением и мистической природой семьи, брака, отцовства, материнства и детства. Но в формальном посыле советские идеологи вернулись к главным, державообразующим положениям «Домостроя».
Книга «Домострой» является весьма важной составной частью церковно-государственной идеологии Самодержавного Православного Царства, которая выстраивалась в России на протяжении XVI столетия. Собственно бытовая составляющая этого произведения, в которой мы находим изумительные по красоте и самобытности картины патриархального, глубоко родного всем нам уклада образцового Русского Дома, всецело подчинена этой высокой общенациональной цели.
Трактат о русском семейном бытии занимает свое достойное и весьма важное место в ряду таких духовно-державных программных произведений и документов эпохи, как «Царский Судебник» 1550 года, «Русский Хронограф», «Царский Летописный Свод», «Кремлевские Великие Четьи Минеи», «Степенная Книга Царского Родословия», «Стоглав», «Просветитель», различные Соборные и Царские Установления .
Знаменательно, что само идеальное понятие «Святая Русь», которое мы привычно усваиваем и нашей древности при Святом Равноапостольном Великом Князе Владимiре Святославиче, и временам Святого Благоверного Великого Князя-Мученика Андрея Боголюбского, и эпохе Святителя Алексия Московского, Преподобного Сергия Радонежского и Святого Благоверного Великого Князя Димитрия Донского, на самом деле своим возникновением, формулированием обязано деятельности Святого Великомученика Царя Иоанна Васильевича Грозного и Святителя Макария Московского в середине XVI века. Именно Макарьевские Соборы, прославившие для общецерковного почитания целый сонм русских Подвижников Благочестия, вызвали к жизни и этот духовный идеал - Святую Русь, идеал, который, безусловно, относится ко всем временам Руси-России, начиная с Аскольдова Крещения при Патриархе Фотии, и к Руси грядущей.
Святая Русь создавалась Промыслом Божиим, но в споспешествовании Господу она созидалась и созидается делами веры (Иак. 2, 14-26), истовой веры наших предков, глубокой верой наших пока неведомых нам современников - молитвенников о нас и нашем Отечестве. Яркий же образ и образчик созидательных дел веры являет собою Русский «Домострой», показывающий нам Лик Святой Руси через патриархальное семейное, домашнее бытие.
Вот что скрыто от обывательского взгляда на эту поистине великую книгу! Но сокровенное в веках без большого труда открывается всякому любящему сердцу верующего русского человека. Бог есть Любовь!
память Преподобного Максима Грека
ПРИМЕЧАНИЯ
Иоанн Кронштадтский, Святой Праведный . О молитве. Извлечения из дневниковых тетрадей за 1856-1862 годы. М., Отчий Дом, 2007. С. 249.
Данный пассаж изложен под впечатлением беседы о Древнерусской Литературе с моим другом, доктором филологических наук Александром Вадимовичем Гулиным. В процессе данного объяснения мною заимствованы у А.В.Гулина следующие мысли. Принципы «возрастного развития» - «детство», «юность», «зрелость»... - не применимы к историческим закономерностям бытия литературного языка, содержания и формы литературных произведений. Такой «возрастной» подход неизбежно ведет к мысли о «старости» и «смерти» национальной литературы. Русская Литература с момента своего возникновения и складывания в ХI-XII веках явила себя в таких произведениях, как «Слово о Законе и Благодати» Святителя Илариона Киевского, «Повесть Временных Лет» Преподобного Нестора Летописца, «Поучения Великого Князя Владимiра Мономаха своим детям». Они являются несомненными вершинами национального духа и национальной культуры, а ведь им не предшествовало никакое «развитие», «эволюция», литературное «детство». Они продукты творческого духа, единого для всех эпох.
Ксенофонт Афинский. Домострой. Гл. 2, § 16.
Словам «раб» и «рабыня» здесь не до лжно придавать значение безправного сословия, известного по истории Древнего Вавилона, Египта, Греции и Рима. Тут речь идёт о работниках , служащих хозяину дома на тех или иных основаниях, наемных ли (в «Домострое» говорится о жаловании слугам), или в качестве постоянных домочадцев и челяди, но никак о не «живой вещи» времен рабовладельческого строя. Никакого «рабства» и даже «крепостного права», известного позорным веком в истории Российской Империи с 1762-го по 1861 год, в пору созидания Русского Царства и написания «Домостроя» не существовало.
«Обидное» определение русского патриотизма «квасным» сейчас обыденным сознанием связывается с квасом. Но этот хлебный напиток не является исключительно русским, издревле он был в ходу и у многочисленных финно-угорских и некоторых балтийских народов России не как заимствованный у русских, а как свой, самобытный. В ходе полемики русских славянофилов и западников, тяготевших к экуменизму, очевидно, что определение «квасной» связывалось с православным догматическим каноном совершения Божественной Литургии на квасном хлебе , а не на опресноках, как у католиков. Тем более, что в Православной Руси католическая традиция духовно ассоциировалась с иудейскими опресноками, с пасхальной мацой. Отсюда и квасной патриотизм, то есть патриотизм православный, духовный.
Тут нумерация глав по Сильвестровой редакции «Домостроя».
Концепция первичности «матриархата» основана на гипотезах. Во-первых, на тенденциозной трактовке археологами-позитивистами, этнологами-позитивистами мелких скульптурных артефактов первобытной древности в качестве центральных культовых объектов («богини-матери», «первобытные венеры»). На самом же деле эти артефакты имели утилитарное порнографическое предназначение и не имели отношения даже к языческой космогонии. Во-вторых, на никем не доказанной гипотезе главенства женского жречества на микенском Крите. В-третьих, что касается древнегреческого мифа о стране амазонок, который является единственным в древности письменно зафиксированным «свидетельством» существования «матриархата», то и этот ложный миф был опровергнут ещё античными писателями, разъяснявшими, что воительницы-амазонки были лишь частью вполне патриархальной скифской цивилизации. Конечно, гипотеза эволюционизма не могла обойтись без сочинения животного и полуживотного периода, когда гипотетические «гоминиды» и потом первобытные люди «не знали» института брака, а жили в свальном грехе, и потому якобы только материнство могло физиологически гарантировать родовое преемство. Но человечество со дня сотворения Адама и Евы знало и что такое брак, и что такое отцовство, общаясь с Отцом Небесным.
Изложено по: Домострой. Серия: «Литературные памятники». СПб., Наука, 2005. С. 8.
Справедливости ради надо отметить, что указание на важность церковно-державного достоинства Русского «Домостроя», вчинение его в ряд перечисленных духовно-государственных произведений XVI века отнюдь не является «новым словом» в исследовании этого произведения. И наиболее внимательные исследователи Царского времени - такие как И.С.Некрасов, А.В.Михайлов, А.А.Кизеветтер (Некрасов И.С. Опыт историко-литературного исследования о происхождении Домостроя. М., 1873; Михайлов А.В. К вопросу о редакциях Домостроя, его составе и происхождении // Журнал Министерства Народного Просвещения. 1889. Кн. 2, 3; Кизеветтер А.А. Основные тенденции древнерусского Домостроя // Русское Богатство. 1896. № 1. С. 39-52), и ученые нашей эпохи - такие как академик Д.С.Лихачев, видный питерский филолог, историк Русского Языка В.В.Колесов, уделяли этому внимание. Например, В.В.Колесов обозначает значительность влияния такого историко-литературного контекста XVI века на форму и содержание «Домостроя» (Колесов В.В. Домострой как памятник средневековой культуры // Домострой. Серия: «Литературные памятники». СПб., Наука, 2005. С. 307-308). Однако даже в наиболее доброжелательных трактовках Русского «Домостроя» это влияние рассматривается не как основное и конструктивное, а как фактор, искажающий народные протографы хозяйственной, бытовой литературы: «Домострой претерпел судьбу всей новгородско-псковской литературы: что впрямую не было сожжено на Красной площади, то переделано начисто, иногда с искажением основной идеи произведения. Литературная деятельность [Святителя] Макария и его сотрудников и была такого рода "перекраиванием" богатой литературной традиции, сложившейся в Новгороде, в угоду самодержавным интересам Москвы» (Колесов В.В. Там же. С. 326). Так основное достоинство книги чисто публицистическим, неисторичным, ненаучным приемом обращено в её «недостаток». Достаточно сказать, что во времена Царя Иоанна Васильевича Грозного и Святителя Макария Московского городского топонима «Красная площадь» в Москве не существовало. Пространство на Востоке от Кремля именовалось Торгом. Название «Красная площадь» появилось в Мае 1613 года в связи со встречей Царя Михаила Феодоровича Романова. Для Его шествия от Неглинных (позже Воскресенских) ворот Китай-города до Спасской башни был выстроен высокий деревянный помост, покрытый красной материей. С тех пор Кремлевский Торг стал именоваться Красной площадью.